Если вкратце, то можно сказать так: за две недели я, Литовкин Андрей, научился делать эскимосский переворот, прошел около десятка порогов, варился в бочке, серфил бочку, серфил валы, тонул в воронке, летал на высоченных волнах, бился об камни, выгребал из прижимов… Выступил в роли спасаемого несчетное количество раз, и разок как спасатель. Однажды перед сплавом я испытал такой страх, что побежал в кусты! Ну и помимо этого мы заехали довольно далеко в горы и посетили большую часть тех достопримечательностей, ради которых туда едут туристы. Они — целенаправленно, а мы – во время отдыха. А в конце второй недели были соревнования по каяку «доллар-фест» и чумовое по драйву пати каякеров. Но это мой первый опыт каякинга, и поэтому хочется вспомнить все до деталей.
В детстве я занимался плаванием и частенько ходил с отцом в лес, однажды захотелось совместить эти два увлечения и отправиться в водный поход. Так прошлым летом я попал в тур по Катуни на рафте. Первые же брызги и препятствия на реке заставили испытать такие эмоции, что крышу унесло далеко за пределы мечтаний о пляжном отдыхе. После прохождения нескольких порогов на рафте случай дал возможность попробовать катамаран-двойку. Посмотрел со стороны, как туристы макают весло в воду и с тех пор для себя решил, что лишние пассажиры в лодке мне не нужны, и необходимо научиться сидеть в каяке.
В течение осени мною было перерыто куча интернет-ресурсов, найдена страница Лубягина Кости, который посоветовал посетить тренировки в бассейне. Всю зиму я был вдалеке от цивилизации, и смог попасть в бассейн только на 4 тренировки уже весной.За это время научился делать эскимосский переворот прямым и обратным винтом, что вселило в меня больше уверенности в своих силах и подогрело желание замочить какую-нибудь веселую штуку. После этого было полтора мучительно долгих месяца ожидания поездки на Алтай, забронировано место в туре с «Алтай Мир».
Часть снаряги была взята в прокат, часть любезно одолжили во временное пользование омские падонки. За день до начала тура я вернулся из добровольной ссылки в районы Крайнего Севера, в экстренном темпе был собран рюкзак, и я, мой брат, и еще два человека из Омска начали свой путь. После двух бессонных ночей дорога давалась тяжело, и к моменту прибытия в Манжерок мною было выпито, по меньшей мере, литров 5 энергетиков. На месте нас встречали чаем с бутербродами Маша Лубягина и Саня Самохвал, последний крутился возле казана в ритуальном танце приготовления ужина, ожидая прибытия Кости и остальных ребят из Новосибирска. Наконец, команда была в сборе, накормлена и укомплектована недостающими вещами, Обменявшись первыми впечатлениями, выслушав порцию рассказов Сани Самохвала о его безумных похождениях, будущие каякеры разошлись по палаткам, разбитым во дворе, и мерно засопели.
Школа каякнга. Начало. Озеро Манжерок.
На утро следующего дня всех разбудило Солнце. Наверное, ему не терпелось посмотреть на наши бультыхания в озере, не терпелось и мне проверить свои умения в открытом водоеме. После сытного и вкусного завтрака овсяно-фруктовой кашей, мы привязали лодки к машинам и отправились на место нашей первой тренировки – озеро Манжерок. Там меня ждало первое разочарование: здесь вам не тут, называется… То ли я забыл как вставать за полтора месяца, то ли в спасике совсем иные ощущения, или визуального восприятия как в бассейне не хватает, или может быть куча других объективных причин, но что-то пошло не так. После одной или двух удачных попыток эскимоса успех меня оставил. Я повредил плечо, кажется, потянул связки. Нефиг торопиться и без тренера осваивать технику! Чувства смешались. Радость от осуществившейся мечты попасть в школу каякинга была разбавлена серьезной неудачей в самом начале тура. Костя успокаивал, говорил, что так часто бывает, эскимос временами не получается, и сам вроде как через это проходил. Да только это не помогало! У меня всего две недели в этом сезоне и времени на неудачи не было. Появился страх. Не перед водной стихией, благо плавательная подготовка и объем легких позволяли длительное время относительно комфортно чувствовать себя под водой, но за то, чтобы окончательно не размотать свое плечо. Во второй день на озере эскимос стал получаться лучше, но закрепить этот навык не удалось по причине одолевающего абстинентного синдрома после обильных смешиваний элитных и не очень напитков накануне вечером. Мой страх остался при мне.
Первый выход на бурную воду.
На третий день был запланирован сплав от порога Манжерок до с.Ая. Группа разделилась на тех, кто стартовал от порога, и тех, кто заносил лодки в улово ниже по течению, на просмотр порога отправились все вместе. Ноги стали ватными и не слушались, сердце стукотило как бешеное, все же я ни разу еще не выходил на струю, и мое волнение вполне оправдано. Желание испытать острых ощущений и получить порцию брызг боролось с неуверенностью и болью в плече. Победило первое, но Костя отправил меня со второй группой заносить лодки вниз. Увидев мой взгляд и решимость пройти порог, сказал: «Хорошо, сделаешь эскимоса в улове – поплывешь». Контрольное испытание было выполнено успешно и мы стартанули. Прошел носом по валу, за которым мне навстречу открыла свои пенные объятия бочечка, прошел и через нее, но потерял скорость и развернулся боком. Нам было рассказано, как держать крен, но это было мало понятно, и вестибулярный аппарат поставил подножку, ориентируясь на привычные ощущения, на третьем валике меня перевернуло. Поболтало… почувствовал, что же такое струя… интересные ощущения! Попытка встать – весло ушло под воду, не ощутив опоры, заметил, что в некоторые моменты струя будто затихает и снова подхватывает, дождался момента и встал. Даже легче, чем на озере. Ощущение восторга и с трудом поддающаяся осознанию мысль, что у меня все же получилось, пробежали от пяток до ушей. Услышал ободряющие крики Самохвала, увидел перед собой новые, но уже уменьшающиеся валики, и брата, который завершает прохождение порога, ухватившись за корму. Ах, вот оно как бывает! И совсем не страшно, и очень даже весело! После этого было несколько часов сплава, усталость от прямой гребли, усталость от захождения в улова, и непонимание, как так маленькая и хрупкая Маша заходит за каждый камень и не устает. Было несколько шивер, где я боролся с устоявшимися на твердой опоре навыками, которые мешают правильно держать крен. Были непонятные и незаметные поганки, которые переворачивали и не давали встать, и приходилось вытаскивать из воды руки в ожидании спасения от более опытных товарищей. На одной из таких поганок я ощутил стук носа чьей-то лодки о свой борт, то у кормы, то у носа, то с другой стороны… После нескольких попыток встать, я решил, что мне хотят помочь, предвидя мою неудачу, и начал шарить руками в поисках спасительного носа, который по прежнему бился по моим бортам в хаотичном порядке. Не дождался, увидел тень уплывающей лодки, снова взял весло и сделал еще две попытки, почувствовал слабость во всем теле и вынужден был отстрелиться. Позже выяснилось, что стучала мне в борт Маша, которая залезла в ту же сбойку и помочь мне не могла, так как тоже была кверху килем. Вот только у нее хватило сил встать и доставить меня на берег. Пенный напиток из тапка был обеспечен! Вечером Костя привез нас в лучшую баню из тех, что мне доводилось посещать, а Сашка Самохвал оказался самым умелым и самым выносливым банщиком.
Сплавы, тренировки, первые уроки и теория сисек.
На следующий день все ненужное мы оставили в базовом лагере и отправились на Сему. Переворачиваться в малорасходной речке никак не хотелось, не хотелось испытать ощущения ударов об камни, и Сема была пройдена на Ура! Вечером у костра поиграли в веселые игры и отведали вкусного глинтвейна. Впереди нас ожидали Барангольские шиверы и Мунинский порог. В Мунинском пороге впервые увидел, что валы могут накатывать с двух сторон, и был так сильно этим удивлен, что оказался вниз головой. Кто-то большой и сильный попытался отобрать у меня весло, я его прижал к борту лодки и подождал опоры, потом кто-то такой же большой и сильный решил мне помочь и сам меня поставил. Я увидел трех тюленей, Костя поплыл к ним, и мне ничего не оставалось, как проходить порог в нормальном положении, даже в спасении поучаствовал и страшно этим горд! На берегу спрашиваю у ребят, как же держать крен, если с двух сторон валы схлапываются? А Саня говорит: «Это же сиськиии! А что ты делаешь, когда сиськи видишь? Тяяянешься к ним! И тут так же, увидел сиську — тянись к ней!» Позже на средней секции Катуни всегда представлял шикарный бюст и с радостью в него нырял. Вошел во вкус, валы радовали все больше и больше, подбрасывая вверх. Отсутствие камней и завалов на реке давало возможность получать удовольствие от каждой минуты сплава. Доплыли до «Бирюзового моста», где в прошлом году в результате паводка образовался новый спот. Ребята зашли в улово, а я за Костей решил пробить бочку. Сначала с краю, показалось мало ощущений, и я, глядя, как Костя серфит, разворачиваюсь кормой вперед на «дизеле» и захожу ближе к середине. Костя отчаянно стучит по каске и кричит, но я не слышу. Мне показался знак «ок» и будто он улыбается. Два, три, четыре гребка и меня переворачивает. Тут я понял, что именно Костя кричал и по-новому расценил его мимику… Сотни и тысячи литров воды устремились мне в нос и в уши, каску и весло будто бы отрывало у меня вместе с головой и руками. И вроде как я видел видеоролики, что в бочках встают, попытался что-то сделать, но все безрезультатно. Подержало меня секунд 5-7, но за это время полностью выбило весь воздух из груди, и когда уже был близок нос Костиной лодки, моя рука потянулась за петлей юбки, одновременно с ударом в борт я отстрелился.
Очередной любопытный тюлень, ощутивший на себе бочку, нуждается в спасении, а Марина с Костей усиленно гребут на берег, доставляя этого нелегкого пассажира. Лично мне все понравилось, и я готов был еще разок пройти Манжерок, но Костя вытаскивал на берег не только меня, и для него уже хватило тренировок в виде спасения заплывших товарищей, поэтому все самое интересное в школьном туре первой недели закончилось. Неделя выдалась очень яркой, и времени заскучать не было ни минуты. Между тренировками Маша нам устраивала игры, Саня рассказывал о монстрах каякинга и дальних странах с белой водой, Костя устраивал экскурсии на те достопримечательности, ради которых туристы специально едут на Алтай. Мы поднялись на Малую Синюху в кресельном подъемнике, постояли за и под шторкой Камышлинского водопада, удивив наблюдающих тем, что такое вообще возможно, походили по Тавдинским пещерам, похохотав над шутками эпичного гида, посетили грот, попасть в который можно только с воды.
Мы прощались с девчонками из «Трех стихий» и товарищем из Омска, Костя отвез их в Новосибирск, и у нас был целый день отдыха. Валяться в лагере было лениво, и мы упросили Саню провести нам тренировку на небольшой струйке рядом с домом, он любезно согласился. Там мы учились заходить и выходить из улова, пробовали ставить нос лодки под правильным углом к течению реки, закрепляли умение эскимосского переворота на струе. Саня все время ругал, что я не набираю скорость и выхожу слишком низко по течению, но небольшая струя прощала мне эти ошибки. Более-менее удачное выполнение всех этих элементов было вознаграждено прохождением порога Манжерок на десерт. Саня, улыбаясь, предоставил выбор: пройти порог по той же линии, что и в первый раз, или испытать новые ощущения. Естественно, я выбрал второе. Тренер зашел в улово за камнем посреди реки, а я угодил в сбойку и перевернулся. Успешно встал, завершил прохождение порога. На тот момент до меня так и не дошло, что же произошло, и почему я оказался кверху килем, понимание пришло чуть позже. До сих пор помню, ухмыляющуюся физиономию Самохвала, когда он предоставлял мне выбор – знал же, что там сбойка, и что я в нее попаду, потому что косячил!
Первый день второй недели.
Родео-бас «Алтай Мир» заезжал в ворота, из него вылезали падонки, гремя бутылками. Начинался новый тур… В качестве разминки ребята оседлали ту бочку, которая подарила мне столько интересных ощущений, я с восторгом смотрел на это со стороны, снова и снова отрабатывая выход на струю и эскимоса. Когда все были удовлетворены катанием на этом споте, мы отплыли от берега. Саня опять наругал меня за то, что я выхожу на струю носом вниз. «Да чего пристал-то, — думаю. Какая разница, и так нормально же». Да, нижняя секция Катуни относится снисходительно к таким огрехам… По пути на «Доллар» один раз получилось засерфить учебный валик, потом не получилось, и я сломал весло. По прибытии группы на порог нас ждал перекус и шикарное зрелище в виде трипл-серфа на валах «Доллара» в исполнении опытных каякеров. Насладившись катанием, Костя предложил в качестве тренировки пройти порог самосплавом. Такой возможности я упустить не мог и старательно погреб на ту линию, которую Костя показал, как самую интересную. Струя, набирая скорость, подхватила и отправила в бочку. Дыхание схватило то ли от холодной воды, то ли от избытка чувств, то ли все-таки времени на вдох между валиками было недостаточно, и каждая попытка набрать воздуха в грудь больше походила на то, что я забавляюсь, плюясь ртом фонтанчиками. Прилетела спасительная морковка, и я, вне себя от счастья от аттракционов аквапарка, вышел на берег, ощущая приятную усталость.
На следующий день мы оставили базовый лагерь и отправились на слияние Катуни и Урсула. Дорога на это место не оставит равнодушным даже самого требовательного путешественника. Покрытие позволяет положить стрелку спидометра, но открывающиеся виды располагают к более спокойной езде, чтобы было время насладиться совершенством горных хребтов и долин. Первый взгляд на Урсул вызвал такой всплеск эмоций, что я развил невероятную скорость в направлении ближайших кустов. Урсул — река чисто слаломного характера, где очень удобно оттачивать свое мастерство, и с каждым километром вниз требования к мастерству увеличиваются. По заданию тренера мы заходили в улова, постепенно усложняя задания. В один прекрасный момент я перевернулся и почувствовал несколько мягких ударов по спасательному жилету и каске. После нескольких попыток встать, я понял, что нахожусь в бочке и стучусь об одни и те же камни. Удовлетворение от этого аттракциона пришло довольно скоро, и я покинул лодку. Чуть погодя мы доплыли до места стоянки наших машин, загрузили лодки и поехали на место ночевки, наслаждаясь видом гор и серпантином дороги. Я плевался песком после традиционного осушения ботинка за отстрел.
Средняя Катунь.
Любителям пения птиц место, выбранное для нашего лагеря, показалось бы просто воплощением мечты, но для особ с тонким музыкальным слухом пение соловья, не соблюдающего тональность и постоянно меняющего мотив своей мелодии, оказалось несовместимым со спокойным сном. Крепко позавтракав, мы двинулись на старт средней секции Катуни. Прошлогодние воспоминания о реке никак не позволяли сориентироваться, так как уровень воды несоизмеримо вырос. И тут-то до меня дошло, что за зверь это такой – СБОЙКА, и почему Костя и Саня постоянно ругали меня за выход из улова носом вниз, и за заход в улово далеко от камня. Доплыли до Ильгумени. Знакомый поворот реки и крыши домиков, показавшиеся издалека. Выходим на берег для просмотра, опять почти не узнаю Катунь: сиськи у нее заметно выросли. Приятное событие, я ведь так ждал новых ощущений! Костя рассказывает, что нужно ставить лодку полулагом на валиках, держать курс ближе к центру. Смещаться к краю реки здесь ну никак не хотелось!
Он говорит громко, но его почти не слышно из-за шума воды. Мои мысли становятся туманными и разлетаются, врезаясь в пенные шапки нестабильных волн, голова идет кругом, звуки Костиного голоса становятся густыми и тихими, постепенно растворяясь в моем рассеянном внимании, пульс мерно отстукивает удары по барабанным перепонкам… Усевшись в лодку, опрокидываю на голову несколько раз каску с водой – жарко, не помогает. Чтобы освежиться и еще раз удостовериться в своем эскимосе, переворачиваюсь. Отчаливаем, и уже осознанно, а не потому, что так хочет тренер, ставлю нос лодки вверх по течению. «На струю, на струю, подальше от берега, ну его нафиг, эту сбойку!» — говорю сам себе. Приближается вал, за которым не видно ничего, с радостью тянусь к нему руками, внутренности подбрасывает на спуске, на третьей или четвертой волне переворачивает лодку, встаю. Кайф! Какие же они упругие и мягкие…
Пройдена точка невозврата, заходим в Кадринскую трубу, я иду предпоследний. Впереди вижу вал, за ним неслабую бочку. Хотелось бы её обойти, но вал разворачивает и сталкивает прямиком в пухлятину, тяну колени к ушам, чтобы не ложиться на спинку, лодка встает кормой вперед, и я непонятным для себя образом не переворачиваюсь, а серфлю на бочке. Долго серфлю, и выхода из этой ситуации не вижу, мимо проносится Саня Самохвал, который был замыкающим… А как же я??? – думаю, я же не знаю, что дальше-то делать, я же первый раз в такой ситуации! Пытаюсь поставить нос чуток вправо, но сладить с набегающей струёй не получается и я переворачиваюсь. Уже знакомые ощущения — меня пехтерит в нос и в уши, отрывает каску, стягивает довольно туго затянутый жилет.
Весло было предусмотрительно прижато к борту, жду… Костя говорит, что тут все промывает. Вроде стихло, но опоры под веслом по-прежнему не чувствую. Подхватывает какая-то новая болтанка. Ждать больше нельзя, воздух кончается, пытаюсь встать. Вижу струю далеко, а берег близко, делаю еще несколько безрезультатных попыток встать, а меня крутит на сбойке. Накатывающаяся слабость не оставляет выбора – пора отстреливаться. Костя забирает лодку, Саня – весло, а меня буксирует на корме Сергей Сергеич. Долго буксирует, начинает рычать и пыхтеть от предельного напряжения, не знаю, помогло ли то, что я пытался грести кролем. Наконец, заходим в улово. Из твердой опоры – какая-то шаткая кочка размером с футбольный мяч, на которой я с трудом умостился в лодку. Пальцы задубели и горят от холода, юбка с трудом села на свое место, дыхание пришло в норму. Костя спрашивает: «Ты как?» Нормально, говорю, — посерфить на бочке случайно получилось! Смеется: «Нормальное отношение к каякингу: сам заплыл только что, а думает, как на бочке серфил». После этого было еще много интересных моментов. В красках помню, как Женя Гороховская весьма эмоционально советовала команде выгребать от сбойки и прижима. От другого прижима мне уйти не удалось: перевернулся перед самым поворотом, а встал уже возле самой скалы, чуть не наложив в лодку кирпичей, чудом не задел каменную стену плечом, с трудом удержался на струе, которая едва не скинула меня в жуткую воронку за скалой. Интересно было бы взглянуть на выражение моего лица в тот момент… Немного гладкой гребли, и впереди показался новый аттракцион. Силы позволяли мне радоваться новым препятствиям, и я с удовольствием заехал на валик. После этого события развивались для меня весьма загадочно: непонятно, как я оказался вниз головой, непонятно, что за струя меня болтала. Попытки встать изменяли мое положение в пространстве, однако я оставался под водой, наконец, окончательно запутался с веслом и отстрелился. Странно, вокруг было как то темновато… Сделав пять мощных гребков на поверхность, я был вознагражден глотком воздуха. Очередные спасработы переоценившего свои силы тюленя… Холод на этот раз уже потряхивал, а силы оторвать зад от земли нашлись гораздо сложнее. Что это было? – спрашиваю. Клизма, — отвечают мне ребята. Шоколад, сбивающееся дыхание, дрожащие конечности, дружеский удар по каске. Поплыли дальше.
При подходе к Шабашу группа разделилась на две части. Все кто хотел и я поплыли по легкой линии, и так и не увидели, где отстрелилась Женя, и что это за зверь МЫЖ_ЁЖ там живет.
Урсул.
Новый день и новые приключения ожидали нас на средней секции Урсула. Куча мелких бочек и уловов, сплошная тренировка слаломного характера. Местами препятствия переворачивали, но в этот день я отстрела не припомню. А вот на следующий день в нижнем течении реки выбор бочек настолько вскружил голову, что несколько раз она крутилась вокруг ватерпаса, и удивленный тюлень вылезал из лодки, чтобы подышать и оглядеться…
Утром следующего дня мы сменили место стоянки и стали свидетелями и участниками соревнований «Доллар – фест». Но это уже совсем другая тема…
автор текста: Литовкин Андрей
